вспыхнули изумрудным пламенем.
Наклонившись вперед и захрустев закостеневшими суставами, Гвайд встал в полный рост. Увидев перед собой незнакомца, дитя тьмы потянуло к нему мускулистую руку и схватив Наими за горло — начало медленно душить.
— Кто ты? — проникновенным баритоном пророкотал монстр, коснувшись творца своим зловонным дыханием.
— Сын мой, прошу, отпусти меня! — прохрипел в ответ отшельник.
Холодные пальцы Гвайда тотчас разомкнулись и обессилевший старик почувствовал наступившее облегчение. Слегка отдышавшись, он продолжил, — Ты воплощение моей дремавшей мести! Ты создан болью и ненавистью к жителям Эльфигории. Ты истинное порождение тьмы! В тебе течет кровь самого Дагара, убитого Адмиром в великой битве возле портала. Помню в то время я еще служил молодому Гериону — сыну Энерта. Но проныра Бельфедор изгнал меня за тягу к черной магии, — сверкнув обидой он продолжил, — и почему нельзя изучать другую энергию? Теперь для всех я выживший из ума, никому не нужный отшельник Наими, без чести и титулов, — с жалостью в голосе договорил он и заглянул в глаза Гвайду.
Трогательная история рассказанная эльфом, не пробудила в лице монстра никаких сочувственных эмоций. Внезапно его вниманием завладел сверкнувший блеск секиры. Сделав несколько шагов в сторону творца, он грубо оттолкнул его в сторону. Схватив правой рукой оружие и угловато покачиваясь из стороны в сторону, Гвайд вышел из жилища наружу. Шокированный непредвиденным поведением сына, Наими поспешил вслед за ним.
- Вернись! — крикнул ему эльф, надеясь вернуть не послушное дитя.
Гвайд обернувшись, несогласно мотнул головой и зловеще процедил:
— Я Картий и мне нужно в Изунгар!
— Нееет…, Ты Гвайд, мой сын. Я не позволю тебе уйти! — Наими выставил вперед ладони и из них подобно извивающимся змеям, выскочили цепи. Раскатисто звеня, они мометально опутали торс, горло и ноги монстра, — Сын мой! Я люблю тебя!
— Отпусти меееняяяяяяяя! — злобно прокричал Гвайд.
Бурлящая изнутри кровь демона, в туже секунду накалила воспылавшего гневом монстра. Вырвавшиеся красные языки пламени, полностью объяли обезображенное тело.
Освободившись из тесных оков, Гвайд со всей силой рассек Наими на две половины. Брызнувшая кровь обильно оросила землю, в воздухе повис кисловатый аромат. Перешагнув окровавленные, бездыханные останки несчатного бедолаги, он быстро спустился за наживой в землянку. Усердно порыскав взглядом в углу на полке, он заметил украшенный эльфийской гравировкой шлем конической формы. Забрало напоминало кленовый лист с отверстием для глаз, по бокам свисали пластины. Взяв в руки артефакт воина, Гвайд не колеблясь надел его и опустив забрало, не задумываясь покинул ненавистное помещение. Окружающее пространство встретило его — красными тонами рассвета.
Бросив взгляд на уходящую вверх деревянную лестницу, по которой отшельник пробирался в жерло огнедышащего исполина, он неожиданно вспомнил острые когти Ургу. Издав душераздирающий крик, Гвайд взял уцелевшие цепи и крестом опоясал свой крепкий торс. Убрав за спину секиру, монстр сбросил останки создателя в землянку и воспламенив левую руку, безо всякого сожаления поджег соломенную крышу.
Глава 16. Гремлин
Слегка покашляв, Рене проснулся от набившейся в ноздри пыли остывшего песка. Пошмыгав носом, он осторожно приподнял край маскировочного покрывала и потёр полусонные глаза. Щурясь от утренних лучей солнца, странник детально начал осматривать обливающие неистовыми цветами бесконечные барханы. Особенно тщательно он изучил западные стороны, находящиеся в тени, предполагая, что там могло притаиться всё что угодно. Убедившись в том, что подстерегающей опасности нет, Рене скинул с себя лёгкую, серого цвета ткань. Неторопливо поднявшись, он аккуратно её сложил и убрал во внутренний карман плаща. Отряхнув себя от поднявшейся липкой пыли, он смахнул остатки песка с арбалета и накинув на голову капюшон, убрал оружие за спину.
Впереди ветер поднимал вверх искрящиеся клубы красной пыли, пронизывая бескрайние пески. Погода порадовала Рене плывущими облаками, которые на время закрывали собой солнце. Засунув руку под плащ, странник на ощупь определил, что воды в бурдюке осталось на несколько глотков. Досадно вздохнув, он натянул до глаз чёрную повязку под цвет плаща и отправился на юг. Путь его лежал через занесённое древнее кладбище алаинов — Морогот. Там, в гроте тёк родник, где Рене мог беспрепятственно наполнить опустевший бурдюк прохладной водой.
Не оборачиваясь и бормоча что-то под нос, странник преодолевал бархан за барханом, до кладбища оставалось уже меньше лиги. Со временем неприступные дюны разравнивались и сливались в сплошной красный ковёр, словно какая-то невидимая сила не давала песку подобраться к Мороготу ближе. В центре погоста рос исполинский дуб, ветви которого тенью накрывали упокоенные души.
Наконец оставив позади безжизненную пустыню, Рене ступил на землю Морогота. Опавшие под ногами желто-бурые листья напоминали лоскутное одеяло. Со всех сторон стояли увековеченные каменные фигуры павших воинов в великой войне с демонами. С каждым шагом, он приближался к гроту всё ближе и ближе, но услышав непонятный шум, ему пришлось остановиться и напрячь свой слух. Со стороны грота донёсся отвратительный гогот. «Кого-то ещё занесло в Морогот?» — испуганно подумал Рене. В тот же миг руки сами потянулись за оружием, достав арбалет, он опустил с лица повязку.
Пройдя десять могил, странник увидел быстро мелькающие тени. Оттуда же доносилось и звонкое лязганье металла. Приблизившись к смутной толпе чуть ближе, Рене с ужасом разглядел в ней сотню истощенных скелетов облаченных в доспехи, которых тренировал мертвый всадник на исхудалом коне. Пустые глазницы мертвецов горели ядовито-зеленым пламенем. Устрашающе клацая челюстями, они как будто чего-то ждали. Учуяв неподалеку Рене, всадник сразу же повернул к нему омерзительный череп и приторно зашипел. От сверлящего насквозь взгляда мертвенно-зеленых глаз нежити, по спине странника пробежался щекочущий холодок страха. Нечаянно наступив на ветку, он спровоцировал мертвеца. Всадник воинственно выставил меч остриём вперёд и скелеты под ушераздирающий визг мёртвого хозяина ринулись в атаку. Гремя костями, беспрекословно несясь вперёд, они не замечали, что рассыпаются на части от тряски, теряя на бегу различные части тела.
Бросив стремительный взгляд в сторону пустыни, Рене на мгновение представил расплывчатую картинку, где он увидел на раскалённом песке безжизненное собственное тело, поджаренное лучами солнца. «Неееет, только не сегодня! Есть же другой выход, — вертя в замешательстве головой, он мысленно обдумывал, всевозможные варианты пробраться до грота». Махом вонзившаяся в каменную голову рыцаря стрела приняло решение за странника. Убрав за спину арбалет Рене ловко перескочил через могилу и свернул вправо к границе кладбища с пустыней. Остановившись у песка, он бросил взгляд в сторону приближающихся скелетов и помчался вперёд. Оторвавшись от назойливых преследователей, странник вновь свернул вглубь погоста, перескочил через очередное захоронение и оказался один. Гнавшаяся за ним по пятам нежить
